МЕКСИКАНСКИЙ РАСОВЫЙ ВОПРОС

 Клаудио Ломниц

МЕКСИКАНСКИЙ РАСОВЫЙ ВОПРОС

(отрывки из статьи)

.... Вплоть до 1980 года Латинская Америка – и особенно две ее страны с наибольшим процентом метисского населения: Бразилия и Мексика – открыто заявляли о своем моральном превосходстве над Соединенными Штатами в области расовых взаимоотношений. В частности, мексиканское превосходство было основано на факте более скорого, по сравнению со Штатами, упразднения рабства сразу по достижении независимости. Так как Мексика впоследствие была вовлечена в войну с Соединенными Штатами, то США с тех пор стали постоянной константой в возбуждении национального беспокойства мексиканцев, а мексиканское превосходство в расовом вопросе стало в Мексике открытой темой для публичных дискурсов начиная с 19 века, которые продолжились в веке двадцатом, когда в США началась дискриминация мексиканских эмигрантов и американских мексиканцев. Короче говоря, опыт дискриминации в Соединенных Штатах способствовал существованию мексиканского национализма в течение полутора веков. 

Другой источник расовой самоидентификации мексиканцев уходит корнями в колониальный период.

В то время как британцы, французы, голландцы, и позднее – американцы активно переводили и распространяли «Кратчайшее сообщение о разрушении Индий» 1552 года - труд доминиканца Бартоломе де лас Касаса, и нарочито раздували так называемую Черную легенду об ужасах и жестокостях испанцев против индейцев, чтобы оправдать свои собственные якобы более гуманные колониальные проекты, - испанцы и Испанская Америка создавали собственную легенду смешения и слияния рас посредством секса, брака и религии – в пику англо-американской любви к геноциду, апартеиду и Джиму Кроу. Эта испанская идея стала краеугольным камнем национальной идентичности мексиканцев в начале двадцатого века, когда понятие «метиса» В Мексике отождествлялось с понятием идеального гражданина.

В самом начале Холодной войны американцам начали ценить плоды добрососедских отношений с Мексикой. Им пришлось признать, что у латиноамериканцев можно кое-чему научиться, а именно – начать любить смешение рас. Поэтому, созданная при ООН в 1945 году организация ЮНЕСКО, которая занималась вопросами образования, науки и культуры и которая была глубоко обеспокоена вопросами расизма, была вынуждена принять сложившееся у латиноамериканских стран самоназвание - «расовые демократии», и эти страны образцовым примером для развития расовых взаимоотношений. Учебники, написанные в эпоху Холодной войны для американцев, довольно приятным образом определяли страны Латинской Америки как страны «расовых демократий».

Этот взгляд на латиноамериканцев укрепился, когда американские туристы и бизнесмены, путешествующие по Латинской Америке, вдруг открыли новый мир – мир, который был терпим к расовой принадлежности, тот мир, где даже самые чувствительные вопросы могут быть без стеснения выставлены напоказ. И правда – у латиноамериканцев действует своя собственная вакцина против предрассудков: у них принято раздувать, преувеличивать и подвергать всяческому осмеянию физические характеристики человека. Например, такие клички как gordo (толстый), flaca (тощая), negro (черный), prietita (шатеночка), or cholo (индеец) являются всего лишь ласковыми именами. В то время как в Америке мексиканцы протестуют против мультипликационных изображений Фрито-Бандидо, или мексиканской собачки чиуауа компании Тако-Белл, в самой Мексике мексиканцы сознательно выбрали для чемпионата мира по футболу в 1986 году свой собственный талисман – Эль Пике, зеленый перчик-чили в большом сомбреро и с огромными усами (который очевидно приходится родственником мышонку Спиди-Гонсалесу).

Мексиканцы, в большинстве своем, верят в то, что им удалось преодолеть расизм посредством «местизахе». […]

(перевод Таракихи)

Оригинал статьи:  http://bostonreview.net/BR30.6/lomnitz.html